О праве подлинном и мнимом
Предисловие 2009 года
Собранные здесь статьи пригодятся и тем, кого интересуют события, предшествовавшие республиканскому референдуму 1996 г., изменившему Конституцию Республики Беларусь, и тем, кто усердно размышляет над общетеоретическими вопросами госустройства.
Как доказала практика, эффективность таких статей в борьбе с фальшивым «правоведением» – намного ниже нуля. Поскольку глумление над всяким, кто в данный момент объективно слабее тебя, дарует ему (пусть и фальшивцу!) славу «несчастной жертвы», а тебя со всеми твоими «добрыми намереньями» выставляет обычным подлецом и садистом.
А посему – умейте вовремя сдержаться и ищите другие методы, уважаемые единомышленники, коль желаете, на самом деле, очистить юриспруденцию от некачественных законов и поддельных законоведов.
Статья № 1.
Кто народ Республики Беларусь?
(опубликовано 9 августа 1996 года в «Народной газете»)
Говорить о недостатках Конституции 1994 года трудно, поскольку само ее название внушает трепет. Говорить о недостатках Конституции в «светском обществе» неприлично, поскольку «гиганты правовой мысли» много сделали для того, чтобы поставить сотворенный при их участии «Основной Закон» выше всякой критики в качестве некого идола, достойного поклонения независимо от достоинств.
Древний язычник вырезал себе из полена нечто по образу-подобию своему и молился творению рук своих как всемогущему Богу. Наш «высший законодательный орган» сотворил Конституцию, носящую неизгладимый образ всевластного Верховного Совета двенадцатого созыва…
Языческий боготворец, несмотря на свою дикость, всегда почитал себя превыше всех богов, полагая, что в любой момент сотворенное божество может быть высечено кнутом, заменено другим идолом или выброшено в огонь. Точно также написана Конституция 1994 года.
Как и положено настоящему Основному Закону, в Конституции Республики Беларусь 1994 года предусмотрен «глава государства» – Президент Республики Беларусь, с весьма обширными полномочиями.
С одной стороны, Президент как глава государства является руководителем всей страны, что само по себе позволяет издавать указы и распоряжения, обязательные для всех граждан и для всех ветвей власти. А ведь Президент еще и глава исполнительной власти, и глава Совета Безопасности, и Главнокомандующий.
Кроме того, Президент:
— вправе сдерживать и уравновешивать любую ветвь власти, обеспечивать взаимодействие властей;
— уполномочен принимать любые меры по защите интересов граждан, общества и государства, вводить военное и чрезвычайное положение;
— может создавать центральные органы управления;
— представляет государство в отношениях с другими странами и международными организациями;
— подписывает законы;
— осуществляет множество других важных и общественно полезных полномочий.
Но с другой стороны, высшим представительным органом по Конституции, принятой Верховным Советом, объявлен Верховный Совет.
Казалось бы, высшим представительным органом должен быть тот орган, который представляет большее число граждан. Но Верховный Совет обезопасил себя от любой арифметики. И хотя за первого Президента страны – Лукашенко проголосовало в 2 раза больше граждан, чем за всех депутатов Верховного Совета тринадцатого созыва, представительство Верховного Совета выше, потому что так написано в Конституции.
«Высший представительный орган», действительно, может себе позволить быть высшим, поскольку он единственный принимает, изменяет и толкует законы. И нет ничего выше принятых им законов согласно статье 146 принятой им Конституции. Для законотворчества Верховного Совета в Конституции не установлено никаких пределов.
И в результате получается, что любое полномочие Президента можно отменить или ограничить законом. Вместо решения, которое согласно Конституции должен принимать Президент, можно принять закон. Если Президент отказывается подписать закон, его подпись можно заменить голосами 2/3 избранных депутатов Верховного Совета.
При таком соотношении сил указы и распоряжения Президента легко превращать в ничто, принимая соответствующие законы.
В Конституции около 100 прямых и косвенных указаний на общественные отношения, которые регулируются только законом. Тем самым Президент отстраняется от решения целого ряда важнейших вопросов в пользу Верховного Совета.
Но и помимо законов только Верховный Совет:
— определяет основные направления внутренней и внешней политики, а также военную доктрину;
— объявляет войну и заключает мир;
— утверждает чрезвычайное положение;
— формирует важнейшие государственные органы — Верховный, Высший Хозяйственный, Конституционный суды и Центральную комиссию по выборам и проведению республиканских референдумов;
— избирает Генерального прокурора, Председателя и Совет Контрольной палаты, Председателя и членов Правления Национального банка;
— назначает выборы Верховного Совета и Президента;
— назначает республиканские референдумы;
— утверждает бюджет, устанавливает налоги, контролирует денежную эмиссию;
— ратифицирует и денонсирует международные договоры;
— принимает решения об амнистии;
— распускает местные Советы депутатов.
Согласно Конституции Верховный Совет сам определяет порядок своей деятельности, а в случае необходимости может создавать следственные, ревизионные и иные временные комиссии.
Читайте и сравнивайте! Что останется от полномочий Президента на фоне некоторых полномочий Верховного Совета?!
Даже своих непосредственных подчиненных (Премьер-министра, его заместителей и ключевых министров) Президент назначает с согласия Верховного Совета. Верховный Совет вправе заслушать отчет любого члена Правительства и требовать от Президента досрочного освобождения отчитавшегося. Президенту такое же право в отношении лиц, подчиненных Верховному Совету, не предоставлено. Удивительно ли, что во всех конфликтах между Верховным Советом и Президентом Конституционный Суд становится на сторону своего хозяина — Верховного Совета.
Сам Верховный Совет согласно Конституции ни перед кем ни за что не несет никакой ответственности. Более того, записано, что депутат Верховного Совета не несет юридической ответственности за свою деятельность, как в период исполнения депутатских полномочий, так и после их прекращения.
Президент же обязан ежегодно докладывать парламенту о положении государства, информировать его о реализации внутренней и внешней политики, а также о программе деятельности Правительства.
И не только отчитываться — Президент отвечает должностью и головой. По решению Верховного Совета его можно сместить, привлечь к уголовной ответственности, а пост Президента вообще отменить.
В случае смещения Президента все его полномочия переходят к Председателю Верховного Совета. (Не потому ли так оживился Семен Шарецкий?) Президент же по Конституции не может ни распустить или упразднить Верховный Совет, ни занять пост Председателя Верховного Совета. Президенту и назначенным Президентом лицам запрещено быть депутатами Верховного Совета.
Депутат Верховного Совета сам решает совмещать или не совмещать депутатские полномочия с иной деятельностью, а Президенту запрещено занимать другие должности, получать помимо заработной платы денежные вознаграждения, за исключением гонораров за произведения науки, литературы и искусства.
Кроме того, Президент вынужден осуществлять основные полномочия в одиночку. Согласно части второй статьи 100 Конституции Президент не вправе делегировать полномочия главы государства другим государственным органам и должностным лицам. Президент, в отличие от депутата Верховного Совета, обязан приостановить свое членство в политических партиях.
Потребовалось два года бесплодных попыток, направленных на обуздание безмерных претензий Верховного Совета, потребовалось увидеть два разных созыва Верховного Совета, чтобы убедиться: претензии Верховного Совета на всевластие обусловлены не характером отдельных депутатов, а сохранившимся в Конституции большевистским принципом: «Вся власть Советам!».
Но если спросить граждан Беларуси, голосовавших за Президента Лукашенко: «Вы голосовали за Главу государства или за марионетку в руках Верховного Совета?» - можно убедиться, что люди голосовали только за Главу государства.
И это не случайно: подавляющее большинство норм Конституции явным образом ставят Президента во главе нации. Но явные формулировки Конституции оказываются размытыми и разрушенными несколькими потаенными нормами Конституции, позволяющими Верховному Совету чинить любые препятствия к осуществлению президентских полномочий, позволяющими Верховному Совету отменить любое решение Президента и самого Президента поставить вне закона.
Почему это так? Потому, что Конституция принята Верховным Советом, который, несмотря на благие намерения и желание угодить бывшему главе Правительства, попытался спасти свое всевластие путем недомолвок и хитроумных формулировок.
Самым нелепым представляется, то, что в начале Конституции написано: «Мы, народ Республики Беларусь», а в конце стоит подпись «М. Гриб».
Так кто же у нас народ Республики Беларусь?! Кто принял Основной Закон государства? А кто должен был принять?!
Руководство республики еще в 1994 г. устранило маленькую ложь, согласно которой купюра с надписью «100 рублей» означала «тысячу рублей». Но остается большая ложь, по которой «М. Гриб» означает «народ Республики Беларусь». Кто принял Конституцию под именем народа, кто позволил М. Грибу быть народом Республики Беларусь? И то, и другое сделал Верховный Совет (статья 9 Закона «О порядке вступления в силу Конституции Республики Беларусь»).
Более двух лет действует новая Конституция — не пора ли наконец-то спросить у народа Республики Беларусь: принимает ли он Конституцию Республики Беларусь?
Но предложить при этом следует такой текст Конституции, который большинство граждан, действительно, может принять, исходя из результатов выборов 1994 года и референдума 1995 года. Для этого не придется писать новую Конституцию. Достаточно внести несколько изменений и дополнений в Конституцию 1994 года, которые сделают главу государства полноценным руководителем страны, парламент – законодательным органом (а не всевластным Верховным Советом), а народ — единственным источником государственной власти, как это и записано в нашей Конституции.
Я допускаю, что при определенных условиях народ может не поддержать Президента. Я считаю, что народ вправе сместить своего Президента, если последний заслуживает смещения. Но я не допускаю и призываю каждого избавить всех нас от безмерной власти Советов, спрятанной в Конституции. Я против того, чтобы под великими словами «Мы, народ Республики Беларусь» стояло одинокое «Председатель Верховного Совета Республики Беларусь М. Гриб».
Мы — не грибы, грибы — не мы!
Пусть сам народ примет свою Конституцию такой, какой она должна быть в интересах всего народа.
Статья № 2.
Фальшивые аргументы Валерия Тихини
под названием «Аргументы на заданную тему» опубликовано в «Народной газете» от 21−23 сентября 1996 г.
«Видимо трудно быть в ладах с объективностью, когда пишешь на заданную тему».
Прошли те времена, когда находились смельчаки, желавшие победить Александра Лукашенко в открытом бою. Сокрушительные победы 1994 г. и 1995 г. научили противников Президента скрывать свои подлинные намерения и нападать из-за угла.
Нечистоплотные методы борьбы стали использовать даже объективно значительные и заслуженно уважаемые люди. И все потому, что у них не осталось шансов победить Президента в честном бою, а победить по-прежнему очень хочется.
Рассмотрим для примера статью Валерия Тихини «Можно ли пускать навстречу друг другу по одной линии два поезда?» («Народная газета» и «Рэспублiка» от 3 сентября 1996 г.)
Обманутые ожидания
От юриста (доктора юридических наук и члена-корреспондента Академии наук Беларуси) можно было ожидать серьезных правовых аргументов о законности или незаконности происходящего. Но знаменитый правовед предпочел покинуть точку зрения права, поскольку, как вынужден сознаться сам Тихиня, «Президент, внося в Верховный Совет предложение о проведении референдума по изменению Конституции, действовал в соответствии с ее нормами».
Казалось бы, если Президент действует законно — у Председателя Конституционного Суда не должно быть претензий. Наоборот, руководитель такого суда по долгу службы обязан бороться с нормативными актами, препятствующими реализации конституционных полномочий Президента.
Однако Валерий Гурьевич против Президента. Но он не говорит честно: «Я против того, чтобы народ принял Конституцию». Наоборот, он пишет: «У Конституционного суда нет других интересов, кроме интересов народа».
Но, давая себе высочайшую оценку «с точки зрения народных интересов»,
В действующей Конституции написано, что она принята народом, а народ ее не принимал. Ее принял Верховный Совет и принял, как это доказано мною («Народная газета» от 9 августа 1996 г.) в собственных интересах. Поэтому Конституция 1994 года не может быть вынесена на референдум в том виде, в каком ее принял Верховный Совет. Ее нужно изменить и дополнить так, чтобы она стала приемлемой для народа. И это сделал Президент. А Тихиня против. Какие у него аргументы?
Может быть, он доказал, что наш народ не способен решить, что соответствует, а что не соответствует его интересам? – Нет.
Может быть, он доказал, что Президент предложил антинародную Конституцию? – Тоже нет.
О чем же большая статья, в которой каждая строчка направлена против Президента? А вот о чем.
Кто такие мы?
«Мы вправе гордиться своей Конституцией», — пишет Тихиня, не уточняя, кто такие мы? Но об этом можно догадаться, ибо чуть раньше написано: «Конституция легализовала переход от командно-административной системы власти к управлению обществом посредством закона». Смысл спрятан за терминологией, но понятен: вся власть от КПСС перешла к единственному законодательному органу — Верховному Совету.
Вместо того чтобы доказать или опровергнуть простую мысль: «Верховный Совет согласно принятой им Конституции обладает чрезмерными полномочиями и может сделать, что угодно не только с Президентом, но и с народом, принимая любые законы и любую Конституцию» — Тихиня рассказывает о том, как Кестутас Лапинскас не согласился с Анной Миленковой, считающей, что Верховный Совет взял себе полномочий больше, чем дал Президенту. Причем остается неизвестным и мнение Миленковой и мнение Лапинскаса. Зато целый газетный столбец выглядит, как острая критика Президента и его окружения на фоне мудрого Конституционного Суда.
Чтобы отвергать текст Конституции, предложенный Президентом Республики Беларусь, следовало доказать, что действующий текст Конституции с точки зрения народных интересов лучше. Но поскольку это доказать невозможно, Тихиня пошел иным путем. Он хвалит тех, кто готовил проект для Верховного Совета и делает вид, что не знает людей, участвовавших в подготовке президентского проекта. А ведь для него не секрет, что это практически одни и те же люди. Они, действительно, достойны похвал Валерия Тихини. Но первый раз они писали для Верховного Совета, а второй раз под руководством Президента они трудились для народа.
Но руководителю Конституционного Суда «тысячи отзывов, рецензий; поправок и предложений», хранящихся в архивах Верховного Совета, весомее любого референдума. Более того, метод, выбранный Президентом, Тихиня неожиданно объявляет парадоксом, поскольку оказался отстраненным Верховный Совет. Для Валерия Тихини явно лучше, чтобы мнение народа, хранилось в архивах, а не проявлялось на референдуме. Ему больше нравится Конституция для Верховного Совета, а не для народа. Но Валерий Тихиня никогда не сознается в этом публично, ибо в наше время опасно быть противником демократии — власти народа.
«Главное для любой Конституции — ее стабильность» — пишет Тихиня. Так не пишут те, для кого нет ничего главнее интересов народа. Стабильной должна быть Конституция в интересах народа, а не Конституция, поощряющая монопольную власть Верховного Совета.
Время перемен
«Прошло всего два года… Что такое два года?» — вопрошает Тихиня, хотя прекрасно знает (по крайней мере, обязан знать!), что целых два года выделил себе Верховный Совет для того, чтобы принять все законы, обеспечивающие реализацию прав граждан, предусмотренных в Конституции. И что же? Послушаем Валерия Тихиню: «Только начался законодательный процесс, надо принять все законы, указанные в Конституции, до сих пор в полной мере законодательно не урегулированы вопросы обеспечения конституционных прав и свобод граждан, не создано необходимое правовое поле для эффективной экономической деятельности, проведения социальной политики, не все благополучно с обеспечением трудовых, социальных и других прав граждан».
Но ведь все это нужно было делать немедленно после принятия Конституции, все это согласно Конституции мог сделать только Верховный Совет, всячески отстранявший Президента от решения этих вопросов.
Верховный Совет по-прежнему только начинает законотворческий процесс и уже никто (кроме, может быть, Тихини и ему подобных) не ждет, что этот «парламент» воспользуется своим монопольным правом на власть. Точно знаю: люди ждут и требуют решительных действий от Президента.
Президент два года пытался взять необходимые ему полномочия, Верховный Совет не только не отдавал «свое», но и отнимал у Президента его собственные полномочия.
И теперь оставался единственный законный способ получить необходимые полномочия от народа. И тут появились аргументы Валерия Тихини, согласно которым нельзя отнимать у Верховного Совета его полномочия, поскольку Верховный Совет ими еще не попользовался, как следует. Мол, нельзя прогонять собаку с сена, вдруг она начнет его есть.
Валерий Гурьевич даже те факты, которые явным образом свидетельствуют о правоте главы государства, пытается привести в качестве аргументов против Президента Республики Беларусь.
Так, все помнят, что именно всевластие Верховного Совета России препятствовало реализации полномочий Президента России. Два года потребовалось Президенту России, чтобы убедиться в несовместимости президентской власти и «всевластия Советов». Именно борьба за новую Конституцию России толкнула Верховный Совет России, поддерживаемый Конституционным Судом России, на вооруженное сопротивление Президенту Ельцину, вынесшему на референдум новую Конституцию.
Верховному Совету России не удалось спасти свою безграничную власть. Народ России поддержал новую президентскую Конституцию. Новая Конституция России обеспечила подлинное разделение властей и исключила крайние формы их противоборства. Конституция Республики Беларусь, предложенная Президентом Лукашенко, — родная сестра Российской Конституции.
Но что про это пишет Тихиня: «Поток поправок в Конституцию (России) разбалансировал ее, это дестабилизировало обстановку в России“. Какой поток?! Каких поправок? В какую Конституцию?! – РСФСР???
Казалось бы, такое нарочно придумать невозможно. Однако при желании можно и не такое, хотя лучше было бы научиться на горьком опыте Конституционного Суда России 1993 г.
Но, как писал Гегель: «Правителям, государственным людям и народам с важностью советуют извлекать поучения из опыта истории. Но опыт и история учат, что народы и правительства никогда ничему не научились из истории и не действовали согласно поучениям, которые можно было бы извлечь из нее»1.
Правда и ложь о проекте Президента
Критика президентского проекта Конституции насквозь голословна, точнее подперта ссылками на сомнительные авторитеты. К примеру, двухпалатный парламент нам не подходит, ибо так, мол, решила комиссия Верховного Совета Республики Беларусь, и есть-де государства, которые обходятся без двухпалатного парламента.
Несерьезно выглядит и метод опровержения слов Президента, избранный Тихиней. Президент говорит: «Конституция … и многие законы в какой-то степени сдерживают создание и налаживание механизма хозяйствования, реализацию реальной политики Президента». А Тихиня в качестве опровержения приводит как раз те статьи Конституции, которые и невозможно воплотить в жизнь из-за недостаточности полномочий Президента по Конституции и по законам.
Ему говорят «Так невозможно!», а он «Почему не сделано? Продолжайте пытаться!» – получается смешно. Зато написано солидно, обстоятельно – выглядит как опровержение Президента.
При этом Валерий Тихиня в своей обычной манере берется рассказывать, что и как делается в Европе или во всем мире. Так, он пишет, что примеры европейских и не только европейских государств убеждают нас в необходимости сохранения в нашем маленьком государстве однопалатного парламента. А дальше о том, что если половину судей Конституционного Суда будет назначать Президент, то Конституционный Суд Беларуси окажется белой вороной на фоне конституционных судов Европы и мира.
Конечно, примеры, в которых фигурируют вся Европа и весь мир, выглядят внушительно, и они могли бы убедить окружающих в авторитетности того, кто такими примерами оперирует. Но я не поверил голословным утверждениям и проверил их на примере 17 известных стран мира (Болгария, Бразилия, Великобритания, Венгрия, Индия, Индонезия, Испания, Италия, Канада, Китай, Польша, Россия, США, Франция, ФРГ, Швейцария, Япония). И что же? Из 17 стран только в одной (Венгрии) осуществлен идеал Тихини: однопалатный парламент и Конституционный Суд, полностью сформированный парламентом. В 14 странах парламенты состоят из двух палат (в том числе в соразмерной нам Швейцарии) и только в трех (включая далеко не маленький Китай) парламенты — однопалатные. В 12 странах из 17 глава государства (исполнительной власти) назначает членов органа конституционного контроля (в том числе конституционного суда, где он есть), причем в 8 странах руководитель страны делает это единолично. О каких «Европе и мире» писал Тихиня, становится непонятно.
И, наконец, Тихиня допускает прямые фальсификации в отношении текста Конституции, предложенной Президентом. Недобросовестный правовед приравнивает усиление власти Президента Республики Беларусь (деление власти между Президентом и Верховным Советом) к наделению Президента неограниченной (диктаторской) властью. Тихиня почему-то заявляет, что президентским проектом предусмотрена такая сложная процедура принятия решений Конституционным Судом, что проблематично будет такие решения принять. Хотя в проекте такой процедуры вообще нет.
С точки зрения банальной эрудиции
Хотя Валерий Тихиня и заверяет, что у него немало и других доводов в защиту действующей Конституции, мне кажется, что среди них много таких же фальшивых, как и те, которые приведены выше.
Более того, у нашего оппонента фальшивы не только доводы. В статье о двух поездах фальшива даже элементарная логика и элементарная эрудиция. Противоречие накладывается на противоречие, искажения цитат дополняются искажениями фактов.
Тихиня рассказывает о поправках к Конституции США и тут же говорит, что эту Конституцию уже 200 лет не меняют. Хотя, мог бы знать, что первые 10 существеннейших статей-поправок в состоявшую из 7 статей Конституцию США были приняты через 2 года и 8 дней после принятия этой Конституции. А это между прочим куда ближе к теме нашей дискуссии, чем 200 лет, наступающие для Конституции 1994 года лишь в 2194 году.
Председатель Конституционного Суда говорит, что его суд, полностью избранный Верховным Советом, — не является придатком Верховного Совета, а потом говорит, что если половину суда будет назначать Президент, суд станет карманным, придатком главы исполнительной власти (имея в виду главу государства).
Валерий Гурьевич хвалит сложный порядок изменения Конституции за то, что такой порядок позволяет, как следует, подумать, но ругает сложный порядок принятия решений Конституционным Судом, как будто в суде не надо думать вообще.
Валерий Тихиня приводит цитаты из Ветхого завета, которые неточны и взяты не из Ветхого завета, цитирует Тацита (называя его «Таций») вопреки подлинному афоризму самого Тацита, пугает нас правовым Чернобылем и какими-то последствиями от пущенных навстречу друг другу по одной линии поездов.
Валерий Гурьевич, прочтите ж Вы, наконец, Евангелие от Марка или от Луки, процитированное наобум. Осмыслите на досуге подлинное изречение Тацита: «Чем ближе государство к падению, тем многочисленнее его законы». Спуститесь в метро и посмотрите, как там ходят по одной линии (но разными путями) поезда навстречу друг другу. Все лучше – чем мешать Президенту советоваться с народом по поводу Основного Закона.
Статья № 3.
Стыдно!
опубликовано в газете «Советская Белоруссия» 15 октября 1996 года
Объективно статья Валерия Тихини «Зло никогда не рождает добро» («Народная газета» от 3 октября 1996 г.) не нуждается в ответах и комментариях. В ней самой по себе нет ничего достойного обсужденья.
Несколько общих мест: «зло никогда не рождает добро», «закон надо исполнять», «перед законом равны все и закон обязателен для всех». Пара слегка завуалированных похвал в свой адрес и в адрес своего Конституционного Суда. Несколько широко известных результатов социологических опросов. Несколько незначительных оскорблений в адрес оппонентов: «дипломированные юристы с неправовым мышлением», «так называемые юристы, готовые выполнить любой заказ, действующие по принципу чего изволите», «своими антиконституционными действиями они разрушают белорусскую государственность», «крайне низкая правовая культура».
И, наконец, навязчивый вывод: «на мой взгляд, нельзя в Беларуси проводить конституционный референдум», «выносить Основной закон на обязательный референдум недопустимо».
Ничего интересного, заслуживающего внимания!
И раз уж Конституция гарантирует каждому свободу мнений – значит, надо претерпевать самые нелепые высказывания. Но, к великому сожаленью, это не просто высказывания, это позиция Председателя Конституционного Суда и человека, которого просвещенная публика считает одним из самых выдающимся правоведом республики. Это придает аргументации Тихини огромный вес и вынуждает писать. А писать приходится о том, что мне стыдно за Вас, просвещенная публика. Мне стыдно за Вас, Валерий Гурьевич.
Стыдно, что наработанный годами авторитет используется в постыдной игре, направленной на срыв референдума, на срыв новой редакции Конституции, закрепляющей более разумное разделение властей и создающей дееспособную систему государственной власти.
Стыдно, что создание полноценной президентской власти, осуществляемое с силой объективной необходимости во всех бывших союзных республиках, вызывает столько субъективного недовольства и брюзжания.
Стыдно, что мнение Тихини так высоко ценится нашей просвещенной публикой, независимо от качества этого мнения.
Присмотримся же к написанному «столь уважаемым человеком».
Начну с себя. Мне, Александру Пласковицкому, статью про Валерия Тихиню никто не заказывал. Я Валерия Гурьевича отвечать на мою публикацию («Народная газета» от 21 сентября 1996 г.) не просил. Заместителем начальника государственно-правового управления Администрации Президента Республики Беларусь я никогда не был. Да и такого управления в Администрации Президента Республики Беларусь давно уже нет. Поэтому практически все, что Вы, Валерий Гурьевич, обо мне пишете — неправда.
В том числе неправда (хотя и лестная для меня), будто бы я являюсь одним из разработчиков президентского проекта Конституции. Мною в этом проекте не написано ни одной буквы, поскольку я не специалист в области конституционного права и во время подготовки соответствующего проекта был занят другой работой, включая абсурдные препирательства в Конституционном Суде по поводу решений Президента, не подлежащих рассмотрению этим судом согласно действующей Конституции Республики Беларусь. И если Вы, Валерий Гурьевич, правдивы хотя бы в том, что, действительно, знаете кого-то из тех, кто писал президентский проект, спросите у него. Он подтвердит Вам правдивость моих слов и ложность Ваших утверждений.
Надеюсь, Вам станет стыдно за то, что Вы так беззастенчиво распространяете столько непроверенных слухов.
Между тем ни один из аргументов изложенных в моей статье В. Тихиня не опроверг. Он вообще о них не вспоминает. Он воюет с некими мифическими противниками законности с неправовым мышлением и различными абсурдными взглядами. Ни одного из опровергнутых В. Тихиней тезисов в моей публикации нет. И только упоминание моей фамилии в начале и в конце статьи о добре и зле создает обманчивое впечатление, будто эта статья является опровержением написанного мною.
Мне жаль, что никто из просвещенной публики, не желает отнестись к Валерию Тихине, исходя из того, как он, на самом деле, знает действующее законодательство, особенно Конституцию. Вот он пишет: «Из 149 ее (действующей Конституции) 78 посвящено правовому статусу личности, правам и свободам граждан». И это становится достоянием гласности. Думаю, что в одни «прекрасный день» вообще станет трудно доказывать, что это неправда. Не помогут даже ссылки на текст Конституции. «Как же, — возразят просвещенные журналисты, — об этом писал сам Тихиня!» И посмотрят на меня, как на неполноценного, который утратил всякое чувство реальности.
Между тем, в действующей Конституции, либо все 149 статей следует считать посвященными правовому статусу личности, правам и свободам граждан, либо не более 50 статей и то с учетом норм, определяющих обязанности граждан. Возможно,
И еще о знании Конституции. Валерий Тихиня пишет: «пока закон не отменен в установленном порядке… его надо исполнять». Но как быть с частью второй статьи 146 Конституции и статьей 5 Закона «О порядке вступления в силу Конституции Республики Беларусь», согласно которым в случае расхождения закона и Конституции действует Конституция, а законы до приведения их в соответствие с Конституцией действуют той части, в которой они не противоречат Конституции? По-моему очевидно, что целый ряд неотмеченных законов (норм законов) согласно Конституции и Конституционного Закона не действует. Также очевидно и то, что Валерий Гурьевич забыл об этом.
Мне кажется, что так писать и так знать Конституцию стыдно, тем более Председателю Конституционного Суда.
Кроме того, об уважении к закону. Если Валерий Тихиня пишет, что «закон не может быть приостановлен подзаконным актом», то почему же ему не стыдно за то, что Конституционный Суд, под его руководством 9 ноября 1994 г. приостановил действие Закона «О внесении изменений и дополнений в Закон Республики Беларусь «О местном самоуправлении и местном хозяйстве в Республике Беларусь»»? Причем право приостанавливать законы Конституционный Суд предоставил себе сам, не взирая на все нормы Конституции и Закона «О Конституционном Суде Республики Беларусь». Именно так была активизирована порочная практика приостановления законов подзаконными актами. Именно это стало первой атакой на Президента и создаваемую в соответствии с законом «президентскую вертикаль». Причем атака не имела никаких законных оснований, была совершенно неожиданной и вероломной. С моей точки зрения, неприлично агрессору говорить о недопустимости агрессии.
И если Вы, Валерий Гурьевич, пишете, что «нельзя вопреки закону усиливать либо ослаблять ту или иную ветвь власти», и выступаете только против неправовых действий Президента, то скажите, какие законы нарушены Президентом при вынесении на референдум новой редакции Конституции? А если, как Вы писали ранее, нарушений закона при этом не было, то против чего или кого Вы все-таки выступаете? Причем тут Закон? И почему Вы не говорите правду?
В наше время можно не знать, что написано в «Ветхом завете», или что писал мудрый Тацит, это уже не стыдно. Стыдно притворятся, будто знаешь. Валерий Гурьевич, несмотря на то, что мною уже разоблачены его надуманные цитаты из Тацита и «Ветхого завета», продолжает поддерживать свой имидж высокообразованного человека ссылками на великих и приводит «мудрое предостережение древнегреческого философа Платона». И опять невпопад. Процитированное предостережение имеет к Платону такое же отношение, как «утопление Муму» к Тургеневу.
Слова «Я вижу близкую гибель того государства, где закон не имеет силу…» принадлежат одному безымянному герою известного диалога Платона. Я утаю название диалога. Может быть, кому-то из Вас, достопочтенная просвещенная публика, захочется полистать Платона и почувствовать разницу между тем, что пишет Платон и тем, что с его помощью пытается доказать Тихиня. Это будет гораздо полезнее, чем переписывать друг у друга фальшивые аргументы про «диктатора Лукашенко».
Я же имею наглость предположить, что Валерий Тихиня взял свою цитату не из произведения Платона, а из какого-то цитатника. И вот почему. У Тихини указанная цитата идет после слов о том, что нельзя делить законы на плохие и хорошие, а безымянный эллин, только разделив законы на «плохие и хорошие», произносит процитированные Тихиней слова в отношении законов справедливых и разумных. При этом он утверждает: «Мы признаем, что там, где законы установлены в интересах нескольких человек, речь идет не о государственном устройстве, а только о внутренних распрях и то, что считается там справедливостью, носит вотще это имя».
С моей точки зрения, последние слова довольно точно характеризуют правовую систему, порожденную всевластным Верховным Советом. А по Вашему мнению, почтенная просвещенная публика?
Более того, Валерий Тихиня выбрал плохого помощника в рассуждениях, направленных против монополизации власти, ибо процитированный эллин говорит еще и так: «Но если бы кто-нибудь был в состоянии сделать власть единой вместо тройственной, он спас бы все прекрасное…» И Вы бы посмотрели, как этот мыслитель (и уж тем более Платон всем своим творчеством) описывает «идеальное государство», попирающее всякую индивидуальную свободу в интересах высшей справедливости. И все это последовательно и красноречиво, опираясь на мысль о несокрушимости законов.
Мне стыдно, что вокруг нас существуют великие книги с самыми разнообразными глубокими мыслями о государстве, а мы тратим время на бесплодные и поверхностные препирательства по вопросу, решение которого очевидно любому не предвзятому мыслителю.
Без реальной, активно действующей государственной власти сверху донизу не будет ни правового государства, ни соблюдения прав граждан, ни мира, ни благоденствия. Если решение всех вопросов по-прежнему останется в руках Верховного Совета, власти в государстве не будет, будут бесконечные дискуссии и борьба мелких политических группировок. Эту власть мы уже видели. Верховный Совет сам свои полномочия Главе государства не отдает и не отдаст – о чем свидетельствует борьба против президентского проекта Конституции, предусматривающей разделение (ограничение) власти Верховного Совета. Поэтому единственный законный способ получить необходимые Президенту полномочия – получить их от народа на референдуме.
Все это проще пареной репы. Все это выражается одним предложением: «Стране нужен хозяин». Все это сложным юридическим языком выражено в проекте Конституции, предложенном Президентом. Каждый понимает этот язык в меру своих способностей, но каждый должен усвоить простую сущность новой редакции Конституции. В стране будет власть, причем власть, избираемая самим народом и власть обязанная служить этому народу, власть работающая, а не бесконечно дискуссирующая.
И каким бы благородным борцом с тиранией ни считал себя любой из противников предложенного Президентом проекта, объективно этот борец выступает за распущенность и беззаконие. Поскольку законность и правопорядок без твердой власти невозможны.
Если Валерий Гурьевич Тихиня действительно считает, что «мы не создали пока новую систему управления обществом», что «главное сделать все необходимое для того, чтобы конституционные нормы работали, действовали», чтобы права граждан не только провозглашались, но и обеспечивались – он должен открыто стать на сторону президентского проекта Конституции. Поскольку этот проект при всех его недостатках содержит в себе реальную систему управления обществом, гарантирующую соблюдение прав и свобод граждан.
Да, монополизация всей власти в одних руках недопустима. Поэтому необходимо изменить действующую Конституцию, дабы покончить с монополией Верховного Совета, который может своим законом решить любой вопрос любым способом, который вместо верховенства права и справедливости, провозглашает и проводит в жизнь верховенство своих законов и постановлений. Все функции верховной власти должны принадлежать Главе государства, а не законодательному органу по имени «Верховный Совет». Законодательный орган должен выполнять свои непосредственные обязанности, а для этого достаточно законодательных полномочий и эти полномочия у него никто не отнимает.
Да, каждый должен ответить за нарушения Конституции и законов. Так давайте, изменим Конституции таким образом, чтобы и Верховный Совет, и его депутаты несли ответственность за свою деятельность, а не освобождались от нее, как это сделано в действующей Конституции.
Да, опасна монополизация средств массовой информации. Так давайте не позволим Верховному Совету определять, сколько часов в день показывать сессию по телевизору и каких корреспондентов пускать в зал заседаний. Закон не должен служить средством защиты шкурных интересов законодательной власти и ее представителей. Закон должен определять основные принципы жизни всего общества, а управлять должны Глава государства и Правительство.
Да, многие граждане пока еще не читали проект Конституции. (Впрочем, не читало действующую Конституцию и абсолютное большинство принимавших ее депутатов Верховного Совета, включая, видимо, и самого Тихиню). Но не для того ли пошли в народ сторонники Президента, чтобы объяснить сущность новой редакции Конституции и донести до простого человека ее содержание. Среди них нет Валерия Тихини. И мне стыдно, Валерий Гурьевич, что Вы были с нами только до того момента, когда Президент предложил Вас на должность Председателя Конституционного Суда. «Вы помните?.. Вы все прекрасно помните!» Вам не стыдно?!
«Нельзя проводить референдум в условиях кризисной ситуации в обществе» — пишет Тихиня и предлагает искать пути согласия совместно с Верховным Советом. Было, Валерий Гурьевич! Длилось два года. Разве этого не достаточно? Разве можно еще потерпеть? Разве референдум не единственный законный выход из политического кризиса? Разве может Президент без участия народа договорится с теми, кто по объему узаконенных полномочий гораздо сильнее Президента? Разве признавая неконституционными Указы Президента, Вы не чувствовали, как узки реальные полномочия Главы государства?
Пока Верховный Совет наделен безграничным правом принятия любых законов, его невозможно уговорить принять законы о логичном и справедливом разделении власти, его невозможно заставить признать Главу государства — полномочным руководителем всего государства и всех ветвей власти. Верховный Совет способен поставить выше всех только себя и принятые им Конституцию и законы.
Народ избрал Президента и только народ в силах дать ему необходимые полномочия. Это понимают все противники Президента и поэтому придумывают запутанные ходы по срыву референдума.
Президенту предлагается вступить в сговор с Верховным Советом и разделить власть помимо воли народа путем создания некой согласительной комиссии. В противном случае угрожают импичментом, Конституцией без Президента и неприемлемыми для Президента условиями референдума.
Не выйдет! «Народ не теля — видит крутеля». Где бы не писались многоходовые сценарии по срыву референдума и смещению Президента, народ не станет играть по этим сценариям и скажет свое слово без суфлеров. И слово это будет «За». И это слово будет означать принятие Конституции с изменениями и дополнениями, предложенными Президентом и народом в ходе всенародного обсуждения.
Статья № 4.
О круглых столах, круглых нулях и круглых судах
(31 октября 1996 г.)
Существует единственный способ провести референдум и тысячи способов его сорвать.
Потому что есть одно законодательство и тысячи способов его нарушить, есть одна правда и тысячи вариантов лжи. У народа есть один Президент и тысячи его противников, желающих быть у власти вместо него.
Противники эти по-прежнему не любят Лукашенко и не приемлют выбор народа. Их устраивает любой способ устранения Лукашенко. Но не любой способ устроит народ. В этом вся сложность. Им нужно было придумать такой способ, который простит народ.
И способ был придуман: не давать Лукашенко необходимых полномочий и тем самым вынудить его идти на нарушение законов и Конституции во имя выполнения программы, поддержанной на президентских выборах 1994 года. И, в конце концов, сместить Лукашенко за нарушение Конституции и законов или за невыполнение собственных обещаний.
Кажется, это был единственный способ, ведущий к цели политических реваншистов.
Все было рассчитано, и вся оппозиция ждала, когда Президент окончательно запутается в сетях принимаемых под ее диктовку законов. А как этого ждали генералы «миролюбивого блока НАТО», надеявшиеся сломить последний бастион на пути к границам России. Уже готовилась для Лукашенко и его окружения суровая уголовная ответственность за нарушение любого закона, принятого Верховным Советом.
Но не дождались. Президент пошел на опережение и вынес на всенародный референдум вопрос о разделении власти, вопрос о новой редакции Конституции, вопрос о закреплении полноценного статуса Главы государства и ограничении власти Верховного Совета.
Как это расстроило все планы. Как это взбесило расчетливых политиканов. Как мощно заработал машина и лжи и демагогии. Сколько новых и старых способов свержения Президента было задействовано в игре под названием большая геополитика.
Первым делом перековали лидера парламента, а потом ложью и фальсификациями сбили с толку парламентское большинство.
Нам сказали, что народ, голосовавший за Президента, больше устраивает государство без Президента. И об этом сказал сам С. Шарецкий. И не только сказал, но вместе с товарищами по партии и коммунистами вынес на всеобщее обозрение Конституцию без Президента и государство во главе с Председателем Верховного Совета, избираемым Верховным Советом.
Президенту предложили советоваться не с народом на референдуме, а с лидерами партий за круглым столом. И это предложили сами лидеры ведущих партий.
Президент не давал сбить с толку ни себя ни свой народ и все же внес предложение о проведении референдума. Но машина лжи уже работала на полную мощность.
Конституция не позволяет отвергнуть инициативу Президента. В этом убедился Верховный Совет двенадцатого созыва. Серые кардиналы тринадцатого созыва придумали способ похитрее. Вместо проекта постановления о проведении референдума, предложенного Президентом, парламенту подсунули совсем другое постановление с другими датами и дополнительными вопросами. Парламенту предложили срывающие референдум поправки в закон о референдуме.
Увы, парламентское большинство приняло все за чистую монету. Парламент в большинстве своем состоящий из порядочных людей и настоящих патриотов, поверил в то, что совмещение двух взаимоисключающих проектов Конституции, что совмещение довыборы в Верховный Совет и сокращения парламента — есть высшая форма плюрализма мнений, высшая форма независимости властей и подлинная демократия.
На самом деле, это было объявлением войны Президенту, объявлением войны по всем позициям. Президента заставили бороться с Конституцией без Президента. Президента принудили отстаивать предложенную им дату референдума и актуальность поставленных им вопросов. Президент вынужден был добиваться соблюдения Конституции и назначения предложенного им референдума.
А машина лжи вливала в наши головы мысль о том, что это Президент породил противостояние в обществе, что это Президент не хочет договориться с парламентом.
И на все голоса звучало «нет референдуму». Звучало грубо и бестактно в статьях особо прямодушных политиков. Звучало заманчиво как компромиссный «нулевой вариант» - возвращение к ситуации до и без объявления референдума.
«Нулевой вариант» срывал проведение референдум, но только бесчестным способом. Президента заставляли задушить собственное детище своими руками. Для этого нам внушали, что именно Президент противится компромиссу и нагнетает обстановку.
И если бы ложь удалась, и если бы народ поверил притворному миролюбию «нулевого варианта», Президент вынужден был бы отказаться от проведения референдума. И тогда через несколько дней мы бы получили Конституцию без Президента, принятую самим Верховным Советом.
Это Президенту нужен народ для изменения Конституции. Верховному Совету народ не нужен. Верховный Совет сам от имени народа принял и хочет принимать в будущем любые конституции.
Но большинство граждан Беларуси не поверило в миролюбие «нулевого варианта». Всебелорусское народное собрание абсолютным большинством голосов поддержало Президента. Это спасло референдум и спасло государство от войны партий, которую готовили в государстве без Президента, в государстве без твердой власти и популярного лидера. Это спасло от ракет НАТО на нашей территории.
Ведь даже враги Президента едины и лояльны в отношении друг друга только потому, что есть нелюбимый ими Лукашенко. Без Лукашенко они тут же вспомнят обо всех своих разногласиях и о том, что лидер может быть только один.
Но продолжается работа против Президента, против референдума, против народа. Пока мы изучаем и обсуждаем проект изменений и дополнений Конституции нам в спину наносятся все новые и новые удары.
В тиши совещательных комнат за круглым столом Конституционный Суд, сформированный Верховным Советом и возглавляемый некогда могущественным Валерием Тихиней, придумал еще один способ избавиться от ненавистного всенародного референдума.
И вот уже недвусмысленно заявлено, что суд 1 ноября 1996 г. признает неконституционным постановление Верховного Совета о назначении референдума.
Какая филигранная игра в пас! Шарецкий мастерски «отдал под суд» решение собственного Верховного Совета, а мастера «большого суда» уже замахнулись для очередного удара. – Сыгрались!
На чем строится эта сыгранность. Только не на законе и Конституции, в которых нет никаких оснований для срыва референдума.
Основания нужно выдумать и вбить в головы так, чтобы, как можно больше, людей поверило, что законы и Конституция запрещают народу принимать новую редакцию Конституции.
Чтобы увидеть, как это делается достаточно раскрыть Вестник Конституционного Суда Республики Беларусь № 3 за текущий год.
Это, по словам Тихини, первый номер, который «из ведомственного издания превращается в издание, адресованное любому читателю».
Впрочем, не спешите раскрывать, приглядитесь к обложке этого «издания». За национальным орнаментом и солнечным гербом государства проступает трехполосный флаг гитлеровских полицаев, отвергнутый на референдуме 1995 года. А зеленый цвет наших полей вытеснен неестественной синевой рафинированного аристократизма.
Таково же и содержание данного «Вестника» под редакцией Тихини. За громкими словами о праве и демократии скрываются произвол и презрение к народовластию.
Клянясь в любви к народу, «любого читателя» пытаются убедить в том, что народу в нашем демократическом государстве не позволено принимать Конституцию.
Правда состоит в том, что Конституционный Суд грубо нарушил статьи 125 и 127 Конституции, когда принял к своему рассмотрению Постановление Верховного Совета, не являющееся нормативным актом, то есть находящееся за пределами конституционной компетенции данного суда.
Правда состоит в том, что руководство и судьи Конституционного Суда грубо нарушают статью 21 Закона «О Конституционном Суде Республики Беларусь», запретившую им публично высказывать свое мнение до принятия решения по изучаемым и рассматриваемым судом вопросам.
Но правда не нужна Конституционному Суду. Требуется сорвать референдум, а это без нарушения указанных норм Конституции и закона сделать нельзя. Если соблюдать статьи Конституции — Конституционный Суд окажется не у дел. Если соблюдать Закон — никто не примет незаконное и бездоказательное решение Конституционного Суда о неконституционности референдума.
Конституционный Суд может сорвать референдум, если внушит окружающим, что есть законные основания для срыва референдума.
И это делается всеми доступными средствами: интервью, публикации, публичные выступления. И, наконец, целый номер «Вестника», посвященный изысканию оснований для срыва референдума. В. Тихиня даже не сумел это, как следует, скрыть. «Инициатива Президента по проведению референдума во многом определила содержание настоящего номера», – пишет он.
На первый взгляд все начинается весьма привлекательно — Конституционный Суд излагает свои предложения к Президенту и Верховному Совету. Это призвано создать Конституционному Суду выигрышный образ миротворца, чтобы легковерные думали, будто решение о срыве референдума принимается из миролюбивых побуждений.
Но перед нами не акт миротворцев, а свидетельство грубых нарушений Конституции и принятых в соответствии с ней законов.
Статья 130 Конституции дает Конституционному Суду право вносить в Верховный Совет предложения о необходимости изменений и дополнений Конституции. Но Конституционный Суд превысил свои конституционные полномочия — с подачи Верховного Совета умудрился обратиться к Президенту и вопреки статье 83 Конституции истолковать постановление Верховного Совета.
Удивительна та непосредственность, с которой Конституционный Суд уже в заглавии своих предложений внушает нам мысль, будто речь идет о проектах новых конституций. И все это до и помимо рассмотрения данного вопроса на заседании суда. Этакое предвосхищение решения до и без соответствующих судебных процедур.
Возможно, кому-то в Конституционном Суде хочется быть судьей третейского суда или большим политиком. Но тогда нужно сменить место работы, а не идти на грубейшее превышение своих конституционных полномочий, граничащее с уголовным преступлением.
Не должны подливающие масло в огонь считаться пожарниками. Но им очень хочется. Поэтому читателям внушается, что «поспешные и непродуманные инициативы Президента обострили и без того сложную обстановку». Если это не клевета и оскорбление, то, что это? В любом случае, подобная ругань в адрес Президента и есть то, что обостряет обстановку.
А вот и первый аргумент против референдума, проходящий красной нитью через все выступления членов Конституционного Суда за очередным круглым столом. Причем для пущей объективности, аргумент для начала приписывается не суду, а Председателю Верховного Совета.
«Действующая Конституция не предусматривает возможности принятия нового Основного Закона путем референдума. На республиканский референдум выносятся два проекта фактически новых конституций».
Этот аргумент призван быть основным. Если люди поверят в то, что Конституция не позволяет принять новую Конституцию на референдуме, и что Президент предложил новую Конституцию – референдум будет сорван.
Однако есть вопросы.
Во-первых, какой текст Конституционный Суд признает новой Конституцией, предложенной Президентом? Ведь еще не опубликован проект, предлагаемый Президентом. Еще идет доработка этого проекта по результатам всенародного обсуждения и Всебелорусского народного собрания.
Может быть, члены Конституционного Суда станут рассматривать тот проект, который они критикуют в «Вестнике»? Тогда лучше не спешить и не смешить людей, ибо скоро будет опубликован настоящий проект, в котором нет норм, приводимых членами Конституционного Суда.
Во-вторых, можно ли считать новой Конституцией проект, в котором сохранены все права и свободы граждан? Неужели то небольшое по текстуальному объему развитие и расширение прав граждан, которое есть в проекте, предложенном Президентом, меняет сущность Конституции?
Увы Вам, судьи! Если проект Президента по самому главному вопросу Конституции о статусе человека и отличается от действующей Конституции, то отличается только в лучшую сторону. Неужели так плохо с правами человека в действующей Конституции, что новую редакцию нужно признать новой Конституцией?
Если признать, что президентский проект коренным образом меняет структуру государственного аппарата, то нужно назвать хотя бы один орган, который появляется или исчезает или ставится на другое место. Никто этот орган не назвал. Неужели все проблемы из-за переименования парламента? Но сколько можно нашему Верховному Совету быть самым высшим? Пора уже превращаться в чисто законодательный орган.
Может быть, принципиально изменяется объем полномочий Президента, парламента, суда? Может быть, статус главы государства — второстепенен для Президента, а право распускать парламент и участвовать наряду с парламентом в назначении высших должностных лиц, и есть самое главное в этой жизни? Может быть, осуществление законодательной власти — второстепенное для парламента, а провозглашение самого себя высшим представительным органом, безответственность и право вмешиваться во все на свете — это принципиальное свойство законодательного органа? Может быть, правосудие мелкая деталь в компетенции Конституционного Суда на фоне вопроса о том, может или не может этот Суд возбуждать дела по своей инициативе?
Нет, все наоборот, основным для указанных органов является совсем не то, что изменяется в проекте, предложенном Президентом. В этом проекте все властные структуры остаются на своих местах и приобретают или утрачивают только второстепенные (преимущественно чуждые их сути) функции. Не может изменение второстепенного считаться принципиальным изменением Конституции и, уж тем более, новой Конституцией.
В-третьих, разве статья 149 Конституции говорит только о внесении изменений и дополнений в Конституцию? Нет, в ней речь идет об «изменении Конституции через референдум». Об «изменении Конституции» говорится и в статьях 83, 130, 147, 148 и в названии раздела VIII Конституции.
Новая Конституция и есть самое настоящее изменение старой Конституции. Абсолютно нелепо же утверждать обратное!
В-четвертых, почему народ не может принять Конституцию, которая начинается словами «Мы народ Республики Беларусь принимаем настоящую Конституцию»? Кто у нас, кроме народа вправе сказать «Мы, народ Республики Беларусь»?
Когда, Верховный Совет Украины принял Конституцию, то он в ней честно записали «Верховный Совет Украины от имени Украинского народа». Думаю, наш народ не меньше украинского заслужил честный парламент.
Но даже, если допустить абсурдное, будто Верховный Совет Республики Беларусь может принять Конституцию от имени народа, то уж сам народ, тем более, может сделать то же самое.
Если слова самой Конституции «Мы, народ Республики Беларусь принимаем Конституцию» не означают «возможность принятия Основного Закона непосредственно народом на референдуме», то слов, которые могут это означать, вообще не существует.
В-пятых, согласно статье 78 Конституции «перечень вопросов, которые не могут быть вынесены на референдум, определяется законом Республики Беларусь». Где же Закон, в котором написано, что на референдум нельзя выносить то, что вынесено на референдум Президентом? Такого закона нет!
И, наконец, в части третьей статьи 36 Закона «О народном голосовании (референдуме) в Республике Беларусь» прямо предусматривает принятие Конституции на референдуме.
Вот почему любая попытка признать референдум неконституционным будет грубым и откровенным нарушением Конституции и соответствующих ей законов. И никакими круглыми столами Конституционного Суда этот факт не прикроешь.
Следующий тезис Конституционного Суда против Конституции через референдум: «Стабильность в обществе обеспечивается, прежде всего, стабильностью его Основного Закона».
Здесь игра со словом “стабильность“ призвана обмануть людей. Мол, стабильность должна быть во всем. Мол, стабильность обеспечивается стабильностью.
Но все это не более чем словесные фокусы. Ведь именно действующая редакция Конституции ведет к противостоянию между Президентом и Верховным Советом, поскольку Президент провозглашается «Главой государства», а Верховный Совет наделяется всеми полномочиями главной власти в государстве. Два самых главных получается – диво ли, что они так остро конфликтуют между собой?!
Так было и в России 1993 г., и на Украине в 1995—1996 гг., и даже во Франции в 1958 г.
И нет другого способа разрешить этот конфликт, кроме четкого, разумного и последовательного разделения власти между Главой государства и законодательным органом. Наилучшим образом это может сделать только народ. И только та Конституция будет воистину стабильной, которая принимается народом, а не 2/3 Верховного Совета. Только народ может объективно решить, кому писать законы, а кому руководить страной. Только народ до конца понимает, что не может руководить страной собрание из 260 безответственных спорщиков, что у 260 бесконтрольных нянек дитя будет не только без глаза, но и без головы.
Нельзя верить Конституционному Суду, когда он говорит о стабильности, поскольку все то, что им делается и отстаивается, ведет только к дестабилизации.
И третий аргумент Суда, новая редакция Конституции — плохая, поэтому ее нельзя предлагать народу.
Вот как это выражают судьи Конституционного Суда.
«Выносить такую правовую абракадабру, которая предлагается Президентом на всенародное обсуждение — просто недопустимо», «проект является юридически ничтожным», «легализирует диктатуру», «порочная идея», «страдает весьма существенными изъянами и недостатками» (В. Тихиня).
«Никак не сообразуется с принципом разделения властей», «мягко говоря, вызывают недоумение» (В. Подгруша).
«Будет установлена диктатура одного лица», «жизнь лучше не станет», «странный», «не выдерживает критики» (К. Кеник).
«Противоречив, нарушает структуру и систему судебной власти» «абсурд», «каких-либо дополнительных прав гражданам не предоставляется», «система сдержек сведена практически к нулю» (Р. Филипчик).
«Речь идет о неприкрытой попытке ликвидации законно принятой Конституции, разрушения белорусской государственности», «юридически авантюристические варианты», «проект Конституции, предложенный Президентом, представляет собой некий правовой «винегрет», в котором завуалировано протаскивается единовластие», «не может быть признан правовым документом», «сырой и поистине келейно разработанный проект», «вызовет катастрофические последствия для государства» (С. Тишкевич).
«Феномен в области конституционного права», «Президент становится законодательной властью», «нонсенс в мировой практике», «беззаконие», «глумление над законностью и демократией» (М. Пастухов).
Если это аргументы то, что тогда брань и выдумки?!
Отчего это столько резких и бездоказательных слов? Догадаться не трудно. То о чем говорят все участники круглого стола (кроме, пожалуй, В. Фадеева и Г. Василевича) предельно откровенно высказала судья Кеник: «Требования к кандидатам на должность судьи (по проекту Конституции) таковы, что придется заменить нынешний состав Конституционного Суда».
Все ясно. Этим все сказано. Можно повышать квалификацию, что трудно — проще ругать проект Конституции за чрезмерные требования к судьям.
Единственное, что достойно ответа, так это ложь «об установлении диктатуры» по Конституции, предложенной Президентом.
Во-первых, тот, кто стремится к диктатуре (неограниченной власти) не нуждается ни в какой Конституции. Диктатура опирается не на закон, а на силу. У Президента Республики Беларусь достаточно сил, чтобы ввести любую диктатуру, но он просит принять Конституцию. Он единственный из всех конфликтующих властей идет по правому полю к разделению власти. То есть ведет себя как самый искренний противник диктатуры.
Во-вторых, сравните основные полномочия нынешнего Верховного Совета с предлагаемыми в проекте полномочиями Президента и парламента. Все станет ясно. Сейчас дисбаланс гораздо сильнее, и он в пользу «коллегиально безответственного руководства».
Нынешний Верховный Совет принимает Конституцию, определяет основные направления политики, принимает акты, обладающие высшей юридической силой, смещает Президента, участвует (преимущественно единолично) в назначении высших должностных лиц государства, назначает все выборы и референдумы.
Президент вообще не имеет подобных полномочий.
Если будет принята новая редакция Конституции, Президент получит право в пределах своих конституционных полномочий издавать акты, которые равны по силе законам Верховного Совета, участвовать в определении основных направлений политики, предлагая проекты законов, распускать парламент, совместно с парламентом назначать высших должностных лиц, назначать выборы парламента и референдумы, назначать 8 своих представителей в Сенате. Это, по сути, все. Именно из-за этого подымается шум, и это называется диктатурой. Смешно!
Кстати, замечу, что за парламентом сохраняется право принимать Конституцию (за исключением политически конфликтных разделов, принимаемых на референдуме), принимать акты высшей юридической силы по всем вопросам, не отнесенным к компетенции Президента, в том числе законы об основных направлениях политики, смещать Президента, участвовать совместно с Президентом в назначении высших должностных лиц государства, назначать выборы Президента и выступать инициатором референдума. Лично я не вижу значительных преимуществ у Президента. Где же тогда диктатура?
Более того, в новой редакции Конституции нет пресловутого пункта 1 части первой статьи 100 действующей Конституции (права Президента принимать любые меры) и нет у Президента статуса главы исполнительной власти. Хорош диктатор, который сам предложил лишить его и царского полномочия, и статуса руководителя самой мощной — исполнительной власти. Все тираны и диктаторы захватывали именно безграничную исполнительную власть и делали все, чтобы не потерять ее. Но диктатором при жизни и в родной стране называют Лукашенко. И никто за подобное оскорбление не пострадал. Где же диктатор? Почему он не хочет доказать правдивость обвинений в свой адрес? Потому что диктатора нет, а обвинения вздорны.
И третье, диктатура это не просто ничем не ограниченная власть, это власть, направленная на подавление стоящих вне этой власти. Хотел бы я услышать, какие полномочия позволят Президенту подавлять.
Какие еще аргументы припас Конституционный Суд? Статью Валерия Тихини, раньше называвшуюся «Можно ли пускать навстречу друг другу по одной линии два поезда?», а теперь – «Не ломать, а соблюдать Конституцию».
Хоть в данной статье и сохранились все грубые фактические и логические ошибки, осталась в ней и объективная правовая оценка происходящего: «Президент, внося в Верховный Совет предложение о проведении референдума по изменению Конституции, действовал в соответствии с ее нормами».
Так, кто же тогда хочет нарушить закон, пытаясь помешать законной деятельности Президента? Кто так плохо прячет свои истинные намерения? Кому и зачем нужно сорвать референдум? Только тем, кто заинтересован в устранении Лукашенко в собственных неблаговидных целях, описанных в самом начале данной статьи.
Думается, что шоу под названием «Отмена постановления о проведении референдума» не последняя часть «марлезонского балета».
На подходе «прима-балерина» Виктор Иосифович Гончар, вознамерившийся «завалить» референдум ссылками на собственную неспособность его подготовить. Думаете, Верховный Совет накажет нерадивого Председателя Центризбиркома за халатность? Нет, парламентские иллюзионисты сделают все, чтобы наказать не Гончара, а Лукашенко, отменив референдум или перенеся его в отдаленное будущее.
За кулисами прячется хореографическая группа, готовая исполнить спектакль о внесении изменений и дополнений в Конституцию без проведения референдума.
Впрочем, остается надежда и на то, что в какой-то момент фокусы перестанут удаваться. И большинство судей Конституционного суда или депутатов Верховного Совета воскликнет: «Хватит нас дурачить! Мы не видим причин для срыва референдума! Пусть все решит народ!»
И тогда машина лжи остановится и расчистится дорога для всенародного волеизъявления. И не придется доказывать, что есть только один единственный честный и достойный способ разделить власть в государстве – республиканский референдум.
Приложение № 1
Статья № 5.
10 уроков начинающим имиджмейкерам
(май 1995 г.)
В отличие от использования фальшивых денег, использование фальшивого имиджа ненаказуемо.
Но изготовление фальшивого имиджа, как и фальшивомонетничество, требует особого искусства, которому нужно учиться у признанных мастеров жанра (имиджмейкеров), в том числе учиться на ошибках мастеров.
Одним из великолепнейших образцов для подражания в области юриспруденции следует считать члена-корреспондента Академии наук, доктора юридических наук
Урок 1. Если сам себя не похвалишь, никто тебя не похвалит
Начало залог успеха. Смотрите как тонко и виртуозно надо преподносить себя окружающим:
«Я не дал повода усомниться в своём профессионализме и порядочности, хотя на этот вопрос мне как-то неудобно отвечать».
«В должности судьи Конституционного суда, исполняющего обязанности председателя, я не утратил бойцовских качеств, о чем свидетельствуют вынесенные нами решения».
У меня «пост главы третьей власти».
«Дело тут не во мне, дело в авторитете государства и судебной власти».
Работа на ошибками
1) Когда хвалишь себя, не следует слишком скромничать. Если заместитель председателя суда называет себя простым судьей, исполняющим обязанности, — это скромно. Но, к сожалению, есть в законе о Конституционном суде и «судья, исполняющим обязанности председателя» по возрасту при отсутствии председателя и его заместителя. Таким судьей Тихиня не был. Он был настоящим, взаправдашним, законно избранным заместителем Председателя.
Вот так лукавство ради скромности оказалось юридической ошибкой, недопустимой при создании соответствующего имиджа. Все что известно наверняка нужно и говорить буквально — иначе ненароком сфальшивишь, и тебя высмеют настоящие специалисты.
2) Не стоит на фальшивых долларах рисовать Ленина в кепке.
Поэтому же не стоит называть председателя Конституционного суда главой третьей власти, ибо этот суд третьей (судебной) властью согласно Конституции не является вовсе.
Глава 6 Конституции о Конституционном суде находится не в Разделе IV «Законодательная, исполнительная и судебная власть» вместе с Верховным Советом, Президентом, Кабинетом Министров и судами, а в Разделе VI «Государственный контроль и надзор» вместе с Прокуратурой и Контрольной палатой. Более того, согласно статье 125 Конституции Конституционный суд осуществляет не правосудие, а контроль.
Урок 2. Знание сила
От профессионала подсознательно ожидают, что он знает все или почти все по своей специальности. Поэтому нельзя не оправдывать подобные ожидания.
Вот как это делает настоящий профессионал: «В законодательстве большинства стран четко определено…»
Поскольку для проверки подобного утверждения надо изучить законодательство почти всех стран, то уличить во лжи практически невозможно.
Работа над ошибками
1) Очень сложно изобразить наличие отсутствующих знаний – достаточно позаботиться о сокрытии невежества. Потому не позволительно болтать лишнее или говорить слишком конкретно. Например, В. Тихиня называет приостановленный Конституционным судом закон по имени «Изменения и дополнения в Закон «О местном управлении и самоуправлении». Но закон с таким названием был принят 9 февраля 1995 года, а в ноябре 1994 года был приостановлен Закон «О внесении изменений и дополнений в Закон Республики Беларусь «О местном самоуправлении и местном хозяйстве в Республике Беларусь».
Если точно не помнишь надо говорить иносказательно, дабы не перепутать или легче выкрутиться, будучи уличенным в неточности.
Урок 3. Хочешь жить — умей вертеться
Учитесь толковать собственные слова! «Когда я говорил о том, что мы вне политики, это означает, что мы не должны позволить себе втянуться в политические разборки».
Ах, как ловко! Говоришь самую общую фразу, и при случае придаешь ей любой более конкретный смысл.
Приостановление закона «было расценено некоторыми, как незаконное действие» - «суд поступил правильно. Если бы мы этого не сделали … Местные Советы были бы разогнаны, их пришлось бы создавать заново».
После такой мастерской подмены тезиса просто неэтично возвращаться к тому, что ни Конституция, ни Закон «О Конституционном суде Республики Беларусь» не наделили Конституционный суд правом приостанавливать законы, что статья 79 Конституция устанавливает единственный законодательный орган Верховный Совет.
Работа над ошибками
Поставив правильность выше закона, не следовало бы тут же утверждать «никому не позволено заявлять о том, что законы соблюдаться не будут», ибо приостановить действие Закона – тоже способ отказа от соблюдения. Не надо своими руками создавать чернящие тебя контрасты, позорящие тебя сопоставления фраз.
Урок 4. Стыд – не дым: глаза не выест
Уверенность в собственной правоте должна изображаться абсолютной. Например: «Мне не стыдно ни за одно из принятых Конституционным судом решений… все наши вердикты войдут в историю».
Работа над ошибками
Говоря уверено — все-таки попытайся проверить, что говоришь.
«Суд пришел к однозначному выводу, что их (местных Советов) ликвидация противоречит Конституции» — говорит В.Тихиня. На самом же деле, суд решил: «Признать Закон … несоответствующими Конституции в части касающейся упразднения местных Советов первичного территориального уровня».
Речь шла о несоответствии, ибо противоречий Конституции, как и ликвидации всех местных Советов, обнаружено не было и не могло быть. Так как Конституция вообще не предусматривает существования местных Советов первичного территориального уровня, как и самого первичного территориального уровня.
Несоответствие, как это не парадоксально состояло в том, что первичный территориальный уровень предусмотрен Указом Президиума Верховного Совета от 18 января 1983 года. Доконституционный Указ сделал несоответствующим Конституции послеконституционный закон.
А за такой казус может быть не стыдно только абсолютно бессовестным людям! Но не глупо ли выглядеть бессовестным «маститому правосудцу»?!
Впрочем, к чему стыдиться?! Стыдливость и скромность должны украшать молоденьких девушек, а не матерых имиджмейкеров, «self-maker»ов, так сказать.
Урок 5. Слабость как сила
Самое постыдное проявить слабость, осознать собственное бессилие. Но нет такой слабости, которую нельзя было бы изобразить как свидетельство силы. И чем выше искусство, тем меньше действий для этого требуется.
В Заключении Конституционного суда от 21 ноября 1994 года была формулировка: «Конституционный суд считает, что сделать вывод о неконституционности указанных норм не представляется возможным».
В. Тихиня делает «малюсенькую поправочку» заменяя слова «сделать вывод о неконституционности» одним словом — почти синонимом – «оценить». И получается: «Мы ведь не сказали «да» президентским органам управления. Формулировка была … «оценить не представляется возможным»».
Было «казнить нельзя, помиловать» - получилось «нельзя помиловать». Всего одна замена! Это ж классика!
Между тем упомянутое Заключение недвусмысленно говорило о том, что нельзя именно казнить, а не оценить: «Верховный Совет … решая вопросы формирования структур исполнительной власти с учетом учреждения поста Президента … вправе был определить новые подходы к порядку создания исполнительных и распорядительных органов и определению их статуса. Конституционный суд считает, что Верховный Совет может предоставить Президенту Республики Беларусь право принимать решения по вопросам административно-территориального устройства».
И это вопреки части третьей статьи 9 Конституции, где написано «административно-территориальное деление государства определяется законом».
Работа над ошибками
Поскольку в части третей статьи 122 Конституции написано «ИХ (местных Советов депутатов) исполнительных и распорядительных органов», то в целях маскировки своей уступки Президенту не следовало бы называть вещи своими именами. Ведь если сказать, что в законе речь идет о «ПРЕЗИДЕНТСКИХ» органах управления, а в Конституции эти органы названы органами местных Советов, то слишком заметно несоответствие закона Конституции, и слов Тихини – законодательству.
Но вместе с тем, следует признать, что уступка Президенту по существу все-таки искусно скрыта возражениями по пустякам и потому низменное выглядит возвышенным. А это делает честь авторам столь виртуозных формулировок в Заключении суда.
Урок 6. Самостоятельность мышления – признак зрелого ума
Если у вас нет своих мыслей – у вас нет и своего имиджа.
Чтобы ваши мысли были действительно оригинальны, надо найти незначительный повод, ибо по значительному поводу высказываются многие и вас могли опередить.
Смотрите, как нужно: «Я считал, что принимать отдельно законы «О Президенте» и «Кабинете Министров» нет необходимости, поскольку Президент является главой государства и исполнительной власти, можно было принять единый закон об исполнительной власти».
Такое мнение особенно броско потому, что лестно обывателю, склонному считать: чем меньше законов – тем лучше. Психологически выверено весьма и весьма точно. Сразу виден крупный мастер своего дела.
Некоторая нелогичность (нормы о главе государстве попадают в закон об исполнительной власти) тоже похвальна, ибо логика достаточно стандарта и редко ведет к чему-нибудь воистину оригинальному.
Работа над ошибками
Конечно, занятому исключительно саморекламой трудно знать законодательство, но в данном случае именно в законодательстве содержался подвох, способный оконфузить любого имиджмейкера от юриспруденции.
Статья 108 Конституции и есть та необходимость, про которую небрежно сказано, что ее якобы нет. Нельзя же, в самом деле, вместо Закона, названного по имени в тексте Конституции, принимать другой Закон, с другим названием.
Если хочешь кем-то прослыть – надо этим быть, хотя бы на уровне наиболее общих знаний и навыков. Хочешь быть юристом в Конституционном Суде – прочти хотя бы Конституцию.
Урок 6 бис.
Не менее интересно мнение В. Тихини о том, что вместо изменений в Конституцию следует принимать толкования отдельных статей и положений Конституции.
Показательная оригинальность! Просто выход за рамки обыденного мышления, согласно которому муха, истолкованная как слон, слоном не становится.
Этот урок просто требует повторения Урока 3 «Хочешь жить — умей вертеться».
Урок 7. Монаршая милость
Имидж ничто без публичного признания. Публичное признание невозможно без благосклонного отношения сильных мира сего. И поскольку на всякого мудреца довольно простоты, то и здесь все просто:
«Александр Григорьевич Лукашенко очень восприимчив к информации». Лесть и не должна быть грубой, но при этом похожей на правду.
Работа над ошибками
Не самый удачный способ сказать несколько приятных слов белорусскому Президенту. Лучше было бы похвалить его за умение отличать талантливых юристов, каковыми в равной степени являются и В. Гончар, и Д. Булахов, и, конечно же, первый председатель Конституционного Суда.
Урок 8. Идеал – золотая середина
«У нас почему-то очень популярны крайности — или черное или белое. Я — сторонник полутонов».
Как и все гениальное — просто!
Только специалист может разобраться и правильно назвать белое белым, черное — черным, а полутон — полутоном. Имиджмейкер же по причине собственного профанства обязан избегать, как огня, любых категорических высказываний, ибо крайности в жизни встречаются весьма редко – следовательно, лучше очень редко называть белое полутоном, чем очень часто цветное – белым или черным.
Этот урок работы над ошибками не требует.
Урок 9. Труд облагораживает человека
Специалист постоянно трудится. Имиджмейкер должен всем показать, что он постоянно трудится. Хотя бы так: «Над этой проблемой (построения правого государства) я работал достаточно давно, мои брошюры и статьи на эту тему увидели свет еще во время Союза, в бытность министром юстиции».
Работа над ошибками.
Нехорошо игнорировать предрассудки. Известно ведь, что думают люди о том, как писались статьи и брошюры некоторым министрам во времена Союза.
Кроме того, надо было б, как-то намекнуть, что о «правовом государстве» Тихиня думал самостоятельно, а не копировал «установочные речи» Горбачева на ту же тему. Иначе ж причислят к простым попугаям, а не благородным и самостоятельным пахарям «правового поля».
Урок 10. Краткость — сестра таланта
Дабы прослыть талантом, следует знать несколько штампов для продуцирования афоризмов собственного сочинения. Вот некоторые из них:
«Карьера — это как любовь: никогда не знаешь, когда закончится».
«Все подвержено инфляции кроме дружбы».
Разумеется, афоризмами, как приправами, желательно не злоупотреблять.
Вместо работы над ошибками потренируемся сами:
«Карьеризм — это как ненависть: никогда не знаешь, когда кончишь».
«Все подвержено стабилизации кроме вражды».
«Любовь — это как карьера: никогда не знаешь, когда …».
«Со всем можно мириться, кроме инфляции».
«Инфляция — плохо, дружба, любовь и карьера — очень хорошо».
И так далее и тому подобное.
Похвальное слово
В заключение хотелось бы поблагодарить Валерия Гурьевича Тихиню за столь полезные уроки и выразить своё огромное и искренне восхищение его действительно незаурядными способностями, позволившими получить официальные регалии и широкое признание в качестве юриста.
Хочется поблагодарить за науку и своего друга детства, который не раз пытался доказать автору этих слов, что в наше время главное не быть, а казаться.
Извини, друг, мое упорное нежелание соглашаться с тобой!
Быть или слыть
(первоначальный вариант статьи «10 уроков начинающим имиджмейкерам»)
Мне не довелось стать учеником или коллегой известнейшего из белорусских юристов —
Вот только интервью
«Я не дал повода усомниться в своём профессионализме и порядочности» – говорит В. Тихиня. И если подобная скромность не повод, то обратим внимание и на это: «в должности судьи Конституционного суда, исполняющего обязанности председателя» - сказано о своей прежней должности. Либо данному должностному лицу неизвестна проводимая в законе разница между заместителем председателя и старшим по возрасту судьёй, исполняющим обязанности председателя при отсутствии председателя и его заместителя. Либо он по инерции говорит заведомую неправду. Ведь должность называлась «заместитель председателя Конституционного суда».
«Я не утратил бойцовских качеств, о чем свидетельствуют вынесенные нами решения». Порядочно ли делать следствием своих достоинств достоинства всего Конституционного суда?
А когда В. Тихиня называет председателя Конституционного суда — главой третьей (судебной) власти, трудно поверить, что этот «профессионал» так превратно понимает Конституцию.
Между тем, глава о Конституционном суде находится не в Разделе IV Конституции «Законодательная, исполнительная и судебная власть» вместе с Верховным Советом и Президентом, а в Разделе VI «Государственный контроль и надзор» вместе с Прокуратурой и Контрольной палатой. Более того, согласно статье 125 Конституции Конституционный суд осуществляет не правосудие, а контроль. Почему же руководитель одного из контрольных органов присваивает себе титул главы одной из ветвей власти?
«В законодательстве большинства стран четко определено…» Не могу поверить, что сам В. Тихиня пользуется таким незамысловатым приемом демонстрации эрудиции. Поскольку для проверки подобного утверждения надо изучить законодательство сотен стран, то уличить во лжи практически невозможно. Зато как солидно выглядит человек, обладающий знаниями законодательства большинства стран. И если это человек с именем, то ему просто грешно не верить. Не хороший прием, нечестный.
Отвечая на обвинение «некоторых» в том, что приостановление действия Закона «О внесении изменений и дополнений в Закон Республики Беларусь «О местном самоуправлении и местном хозяйстве в Республике Беларусь», Тихиня попросту путает приостановленный Конституционным судом Закон с другим Законом, принятым уже после заключения Конституционного суда.
Но это пустяк, ибо сущность возражения некоторым сводится к тому, что «суд поступил правильно». Причем тут правильность, когда речь идет о законности или незаконности решения!
Мало того, что ни Конституция, ни Закон «О Конституционном суде Республики Беларусь» не наделили этот суд правом приостанавливать законы. Мало того, что Конституционный суд согласно статьям 125 и 127 Конституции рассматривает на предмет конституционности только нормативные акты, а положения Постановления Верховного Совета о введении закона в действие не носили нормативного характера. Так ведь была же еще статья 79 Конституция, по которой Верховный Совет является единственным законодательным органом и не нуждается в посредничестве Конституционного суда в «дательстве» законов. Был еще и Закон «О порядке опубликования и вступления в силу законов Республики Беларусь и других актов, принятых Верховным Советом Республики Беларусь и его органами», по которому предусмотрена достаточно внятная процедура вступления в силу законов, исключающая вмешательство Конституционного суда на стадии вступления законов в силу.
В данном случае выше Конституции и Законов оказалось представление о правильности? Так и хочется адресовать В. Тихине его же слова: «никому не позволено заявлять о том, что законы соблюдаться не будут», ибо приостановить действие Закона тоже способ неисполнения.
«Мне не стыдно ни за одно из принятых Конституционным судом решений… все наши вердикты войдут в историю». Присмотримся же к одному из исторических документов (Заключению Конституционного суда от 21 ноября 1994 года).
«Суд пришел к однозначному выводу, что их (местных Советов) ликвидация противоречит Конституции» – говорит В. Тихиня. Однако, на самом деле, суд решил: «Признать Закон … несоответствующими Конституции в части касающейся упразднения местных Советов первичного территориального уровня».
Только для человека без юридического образования:
— не соответствовать = противоречить;
— ликвидация = упразднение;
— местные Советы = Советы депутатов первичного территориального уровня.
Но Тихиня же – доктор юридических наук, в которых эти понятия весьма неадекватны.
Формулировка суда не случайно отличается от формулировки, приведенной руководителем этого суда. Дело в том, что суд не нашел и не мог найти ни одной нормы Конституции, которой бы противоречил Закон «О внесении изменений и дополнений в Закон Республики Беларусь «О местном самоуправлении и местном хозяйстве в Республике Беларусь», ибо Конституция вообще не предусматривает существования местных Советов депутатов первичного территориального уровня, как и самого первичного территориального уровня. Поэтому речь и шла о несоответствии.
А обнаружили несоответствие в том, что Указом Президиума Верховного Совета от 18 января 1983 года (не законом, как того требует часть третья статьи 9 Конституции) первичный территориальный уровень все же предусмотрен, а, значит, согласно статье 118 Конституции и Советы должны быть. Таким образом, принятый после Конституции Закон признан несоответствующим Конституции в виду расхождения с доконституционным указом Президиума Верховного Совета. А ведь есть статья 146 Конституции, где написано: «в случае расхождения иного нормативного акта с законом действует закон».
Не стыдно?!
В. Тихиня полагает, что «Мы ведь не сказали «да» ПРЕЗИДЕНТСКИМ органам управления. Формулировка была … «оценить не представляется возможным».
Не было такой формулировки. Была другая: «Конституционный суд считает, что сделать вывод о неконституционности указанных норм не представляется возможным». То есть, не оценить, а признать неконституционными невозможно. Более того, далее следует «Верховный Совет … решая вопросы формирования структур исполнительной власти с учетом учреждения поста Президента … вправе был определить новые подходы к порядку создания исполнительных и распорядительных органов и определению их статуса». А еще дальше вопреки упомянутой части третьей статьи 9 Конституционный суд решил, что не закон, а Президент может определять административно-территориальное устройство.
А между тем есть часть третья статьи 122 Конституции, где написано "ИХ (местных Советов депутатов) исполнительных и распорядительных органов". Повторю "ИХ", а не ПРЕЗИДЕНТСКИХ, как установлено рассматриваемым Законом.
Опять не стыдно?! Признать несоответствующим Конституции расходящееся с доперестроечным Указом Президиума Верховного Совета, и не найти возможности признать противоречащим Конституции то, что ей противоречит. Это тонкая политика, политика достойная восхищения, но это не юриспруденция.
«Я считал, что принимать отдельно законы «О Президенте» и «Кабинете Министров» нет необходимости, поскольку президент является главой государства и исполнительной власти, можно было принять единый закон об исполнительной власти». Это как бы свидетельство критичности и творческого склада мышления, как бы мнение члена Академии наук.
Допустим, плевать на логику, препятствующую помещению норм о главе государства в закон об исполнительной власти, но хочется все же обратить высокое внимание на статью 108 Конституции, согласно которой необходимость всё-таки есть. Нельзя вместо Закона, названного в Конституции, принять другой Закон. Нет ничего проще, чем козырять мнением о законотворчестве, не основанном на праве. Особенно, если это мнение лестно обывателю склонному считать, что чем меньше законов, тем лучше. Психологически тонко, но право тут не при чем.
Не менее интересно мнение Тихини о том, что вместо изменений в Конституцию следует принимать толкования отдельных статей и положений Конституции. Это уже претензия на внеправовую оригинальность мышления, поскольку толкования и изменения не одно и тоже согласно Разделу VIII Конституции».
«Правовое государство несовместимо с правовым бескультурьем, особенно на высшем уровне». Очень справедливо! Но не более чем еще одна «ГОЛУБАЯ (не путать с розовой) мечта» В. Тихини, ибо наше государство — правовое согласно статье 1 Конституции, но, как видно на примере самого Валерия Гурьевича, у нас и с правовым бескультурьем все в порядке.
И так быть или слыть?!
Если подлинный В. Тихиня не такой, каким он предстал в интервью, то сами понимаете, кем можно прослыть благодаря своей или чьей-то невнимательности.
Но если это одно лицо, то хотелось бы выразить своё искренне и огромное восхищение незаурядными способностями Валерия Гурьевича Тихини, позволившими ему получить официальные регалии и широкое признание в качестве юриста.
Друг детства убеждал меня в том, что в наше время главное не быть, а казаться. А я же по собственному простодушию уповал на недолговечность лжи. Извини, друг, ты знал, что говорил!
Приложение № 2.
Заметка № 6.
Полная импотенция
Impotentia (лат.) — слабость, бессилие.
У Конституционного Суда Республики Беларусь нет никакого аппарата принуждения и вся его реальная сила заключена в Конституции, законах, международно-правовых актах. А еще в общественном мнении.
Причем общественное мнение только тогда на стороне Конституционного Суда Республики Беларусь когда он опирается на Конституцию и законы. В тех случаях, когда Конституционный Суд Конституцию и законы попирает, общественное мнение не должно и не может быть на стороне Конституционного Суда.
Поэтому я не ставлю своей целью опорочить Конституционный Суд. Наоборот, я уважаю большинство его членов и выражаю им искреннее сочувствие в связи с постигшей их катастрофой, порожденной неумеренной игрой в большую политику.
Конституционный Суд сам себя лишает всяческой силы и это не трудно продемонстрировать на примере очередного решения от 17 октября 1996 г., посвященного акционированию «Народной газеты».
Последний четвертый пункт этого решения звучит так: «Настоящее Заключение вступает в силу со дня его принятия».
Так в чем же состоит сила этого решения. Чем преодолевает Конституционный Суд законную силу Указа Президента № 233 от 28 июня 1996 г.
Мы видим ссылку на принцип разделения властей. Но разве суд сумел доказать, что проведение акционирования газеты отнесено к компетенции законодательной власти.
Конституционный Суд объявляет Верховный Совет законным учредителем «Народной газеты», хотя в Суде не было предъявлено ни устава, учрежденного этим учредителем, (устава вообще нет и не было) ни действующего свидетельства о регистрации, где Верховный Совет указан в качестве учредителя (было да сплыло). С таким же успехом Верховный Совет мог быть объявлен учредителем любой газеты, учредителем которой он сам себя считает. Но если сила суда в ошибках и самомнении Верховного Совета, то это сила заблуждения, а не сила закона. Не достаточно считать себя учредителем газеты — им нужно стать в установленном законом порядке. Верховный Совет в отношении народной газеты в полной мере проявил свою способность браться за что угодно, ничего не доводя до конца. Он начал процесс учреждения «Народной газеты», но никогда его не закончил. Только трудом коллектива «Народной газеты», а не жалкими потугами мнимого учредителя, держалась газета все эти годы, но Конституционный Суд отказал коллективу в праве на 49 процентов акций, пытаясь узаконить абсолютное право на газету за одним лишь Верховным Советом.
Верховный Совет считал себя учредителем «Народной газеты» - пусть Конституционный Суд тоже считает. Это сугубо личное мнение, не основанное на законе и потому не имеющее законной силы.
Конституционный Суд утверждает, что Президиум Верховного Совета по поручению Верховного Совета утвердил некий Временный устав газеты. Все это ложь и ложь незаконная. В пункте 3 Постановления Верховного Совета от 12 июля 1990 г. читаем «Поручить Президиуму Верховного Совета, Комиссии по вопросам гласности, средств массовой информации и прав человека, Комиссии по законодательству решение организационных и других вопросов, связанных с изданием печатных органов Верховного Совета». Это все! Где здесь сказано про поручение утвердить устав? И где в каком законе, предусмотрен некий временный устав, который самовольно утвердил Президиум Верховного Совета. Более того, все подобные решения Верховного Совета не имеют силу, как расходящиеся с Конституцией?
Если Конституционный Суд признает права Верховного Совета на основании самовольных решений Президиума Верховного Совета, то почему не признает таких же прав Президента на основании его законного Указа. Просто так ему хочется и закон здесь не при чем.
Конституционный Суд, идя на поводу у фальсификаторов, отождествил понятия «прекращение деятельности» (статья 16 Закона «О печати и средствах массовой информации») и «прекращение юридического лица» (статья 39 того же Закона). Но это все равно, что отождествлять «судебный орган» с «органом детородным». И на основании таких отождествлений делается вывод о том, что Президент не мог реорганизовать «Народную газету» в акционерное общество. Так это ж цирк с его фокусами, а не правосудие с его законностью.
Но самое смешное состоит не в этом. А в том, что, хотя Указ Президента № 233, и называется «О реорганизации редакции «Народная газета» это не означает, что Президент редакцию реорганизовал. Конституционный Суд не заметил (несмотря на все усилия президентской стороны), что принятия решения о реорганизации в акционерное общество не включает в себя ни одной стадии реорганизации, что все стадии в Указе Президента поручено пройти органам исполнительной власти. Именно эти органы проведут так называемо «акционирование».